В этом году исполнилось 215 лет со Дня рождения великого русского писателя Н. В. Гоголь, самого фантасмагорического и таинственного из русских классиков, чье творчество знаменует собой величайшую после Пушкина веху в развитии русской литературы.
О его произведениях написано множество работ, о них спорят, говорят. Остановимся на одном из них «Портрете». В этом произведении художник размышляет о роли, назначении творца, таланта, творчества, искусства.
Главный герой его – художник Чертков обладает настоящим талантом, «пророчившим многое: вспышками и мгновениями его кисть отзывалась наблюдательностью, соображением шибко приблизиться более к природе». Он беден, безвестен, но его уже притягивает к себе свет, мелочи.
«Смотри, брат, — говорил ему не раз его профессор, — у тебя есть талант; грешно будет если ты его погубишь…Смотри, чтобы из тебя не вышел модный художник… можно писать модные картинки, портретики. Да ведь на этом и губится, а не развертывается талант. Терпи. Обдумывай всякую работу, брось щегольство – пусть их набирают другие деньги. Твое от тебя не уйдет».
Однажды в одной лавке ему попадает в руки портрет старика в азиатском халате с необыкновенно выразительными глазами: «Это уже было не искусство; это даже разрушало гармонию самого портрета. Это были живые, это были человеческие глаза». Портрет вызывал не высокое наслаждение, а болезненное томительное чувство; в нем не было чего-то озаряющего, а одна действительность».
В раме портрета Чертков находит тысячу червонцев. Они соблазняют его легкой жизнью. Чертков нанимает дорогую квартиру, покупает модную одежду, получает выгодные заказы, приобретает известность, богатство, славу. Он начал рисовать, подчиняясь пошлым вкусам заказчиков. Богатство, стяжательство делаются его страстью. Постепенно он становится похож на людей, которые движутся «каменными гробами с мертвецами внутри на место сердца». Деньги губят Черткова. Когда он, смущенный успехами своего товарища, попытался вложить в душу в свои работы, обнаружилось, что рутинные приемы настолько въелись в него, что он уже не в состоянии от них освободиться. Из зависти он стал скупать все лучшее, талантливое и разрывать на куски. Припадки бешенства перешли в безумие, в горячку. Умирая, Чертков повсюду видит страшные портреты старика.
Во второй части рассказывается о другом художнике. Среди разнообразных вещей, выставленных на аукционе на продажу, внимание посетителей, любителей искусства привлек один портрет. Его бы продали за большую сумму, но один художник Б., знаемый многими из присутствующих, начинает рассказывать им одну историю.
Некогда в Коломенском районе Петербурга поселился не то грек, не то индеец, не то персиянин в широком азиатском халате. Он напоминал цыгана из «Сорочинской ярмарки», отчасти Басаврюка, отчасти колдуна из «Страшной мести». В нем было ничего человеческого. Он охотно ссужал нуждающихся деньгами, но они приносили только несчастье. Перед смертью ростовщик обратился к одному художнику с просьбой нарисовать его портрет, уверенный, что в портрете от него что-то останется. Художник приступил к работе, но с самого начала его стали тревожить тягостные чувства, которые усиливались по мере его приближения к изображению глаз. Глаза проникали в душу. Вместе с тем в художнике произошла перемена: он вдруг почувствовал зависть к одному из одаренных учеников. Стали замечать, что в произведениях художника не хватает святости, а есть демонизм. Не дорисовав портрета, художник отдал его приятелю, который, тоже испугавшись, сбыл его племяннику, а тот скупщику. Художник уходит в монастырь и там после девяти лет поста и молитв создал картину «Рождение Иисуса», поразившую всех чистотой и святостью фигур. Умирая, художник завещал сыну:
«Надо исследовать и изучать все, что видит человек. Нет низкого предмета в природе. В ничтожном художник – создатель также велик, как и в великом; в презренном нет уже в презренного, ибо сквозит сквозь него прекрасная душа создавшего, и презренное уже получило высокое выражение…Но есть минуты, темные минуты…»
Художник вспомнил историю с портретом: «Я с отвращением писал его, я не чувствовал в то время никакой любви к своей работе. Насильно хотел покорить себя и, бездушно заглушив все, быть верным природе. Это не было создание искусства и потому чувства, которые объемлют всех при взгляде на него, суть уже мятежные чувства…»
Ценой своей работы, ценою жизни художник познал истину, что нельзя быть верным только природе. В первоначальной редакции эта мысль выражена еще более резко и даже мистично: «Какая странная, какая непостижимая задача! Или для человека есть такая черта, до которой доводит высшее познание искусства, и через которую шагнув, он уже похищает несоздаваемое трудом человека, он вызывает что-то живое из жизни, одушевляющее оригинал. Отчего же этот переход за черту, положенную границею для воображения, так ужасен? Или за порывом следует, наконец, действительность, — та ужасная действительность, на которую соскакивает воображение со своей оси каким-то посторонним толчком, — та ужасная действительность, которая представляется жаждущему ее тогда, когда он, желая постигнуть прекрасного человека, вооружается анатомическим ножом, раскрывает внутренность и видит отвратительного человека? Или чересчур близкое подражание природе так же приторно, как блюдо, имеющее чересчур сладкий вкус».
Это возвращает к древнейшим истокам человеческой культуры, когда верили, что изображая что-нибудь или кого-нибудь, берут часть жизни. В этом был уверен ростовщик, когда заказывал свой портрет. В позднейшей редакции Гоголь, смягчая и ограничивая значение фантастических элементов повести, перенес ударение на необходимость озарения действительности идеалом, прекрасной душой художника. В душе человека заложены возвышенные потребности, жажда красоты, когда есть дар гения. В сердце большого художника должен гореть священный, очистительный пламень. Он должен уметь находить и изображать чистые и «идеальные» фигуры. Художник и ушел в монастырь. Словами своего героя во 2 части повести автор утверждает, размышляя об искусстве: «Намек о божественном, небесном рае заключен для человека в искусстве, и по тому одному оно уже выше всего. И во сколько раз творение выше разрушения, во столько раз ангел одной только чистой невинностью светлой души своей выше всех несметных сил и гордых страстей сатаны, — во столько раз выше всего, что ни есть на свете, высокое создание искусства. Все принеси ему в жертву и возлюби его всей страстью; без нее не властен человек возвыситься от земли и не может дать чудных звуков успокоения. Ибо для успокоения и примирения всех нисходит в мир высокое создание искусства. Оно не может поселить ропота в душе, но звучащей молитвой стремится вечно к богу…»
Литература:
Н. Гоголь. Повести, издательство «Художественная литература», Москва, 1975.
Гоголь. Александр Воронский, Москва, Молодая гвардия, 2022.
Подготовила А.И. Гоголева – к.ф.н.
