Блог

В Литературном музее им.П.А.Ойунского состоялось мероприятие «В.К.Арсеньев – путешественник, писатель, исследователь Уссурийского края», посвященное 150 — летию со дня рождения знаменитого путешественника, ученого, писателя, музейщика В.К.Арсеньева.

Владимир Клавдиевич Арсеньев занимает особое место среди исследователей Уссурийского края – Н.М.Пржевальского, Л. Штернберга, Ф.Шмидта и других. Он был географом первооткрывателем десятков перевалов и вершин хребтов только в горах Сихотэ-Алиня, не считая рек, озер, и речек. Он дал геологическое, топографическое, этнографическое — комплексное описание всего Уссурийского края, других районов Дальнего Востока, был первым ландшафтоведом, климатологом, первым спелеологом, обследовавшим различные карстовые пещеры, первым, вместе со своим спутником ботаником Н. Десулави установил биогеографичекую границу между охотской и маньчжурской флорой и фауной в Сихотэ-Алине. Открыл и описал 228 археологических памятников края. Описал и открыл целый народ «лесных людей» удыгейцов, изучив их материальную и духовную культуру. В связи с разными обстоятельствами, к сожалению, он не успел закончить свой главный как считал труд — монографию «Страна Удэхе». Его вклад в изучение коренных народов Дальнего Востока, огромен, неоспорим.

В.К.Арсеньев был офицером русской армии пограничного края, понятие патриотизма для которого имело особое значение. Он защищал  рубежи Отечества, участвовал в схватках с хунхузами, был ранен, во время русско-японской войны командовал «летучим» отрядом военной разведки.

В 1911- 1912 годах возглавлял борьбу с хунхузами, китайскими и корейскими браконьерами, незаконно проникавшими на русскую территорию.

Свои первые крупные научные работы – 2-томный «Краткий военно—географический и военно-статистический очерк «Уссурийского края» и историко-этнографический очерк «Китайцы в Уссурийском крае» Арсеньев писал по прямому заданию военного ведомства. 

По словам современного биографа Арсеньева А.И.Тарасовой, материал излагается с точки зрения стратегических задач обороны края, военного значения путей сообщения в тайге и горах. Им была предложена одна из первых периодизаций истории Уссурийского края.

И в последующей деятельности он руководствуется государственными интересами.

Он защищал интересы страны, вел и большую педагогическую работу в различных учебных заведениях края. 

Его справедливо называли одним из столпов музейного дела на Дальнем Востоке, 10 лет он был директором Хабаровского краеведческого музея, был заведующим  этнографического музея Владивостокского музея. Собранные им музейные коллекции хранятся в крупнейших музеях страны, в  Музее антропологии и этнографии им.Петра Великого  в Санкт – Петербурге, в государственном музее этнографии народов СССР, в Эрмитаже, в  антропологическом музее МГУ и др. 

Владимир Клавдиевич состоял действительным, почетным, пожизненным членом около 20 научных обществ и учреждений ( Русского, Британского географического общества и др.). 

Ему принадлежит свыше 60 работ о Дальнем Востоке, многие из которых высоко оценены крупнейшими научными авторитетами, такими, как академик Д.Анучин, Л.Штернберг, Ф.Нансен и другими.

По его книгам снимались фильмы, особенно известен знаменитый фильм Акиры Куросавы «Дерсу Узала». Великий японский режиссер признавался, что произведения Арсеньева ему дали возможность поставить актуальнейшую тему века – природы и человека и заставили продолжить размышления над всегда волновавшей его проблемой: «Почему люди не стараются быть счастливыми, как сделать их жизнь счастливой?»

В.К.Арсеньев был писателем, «изобразительной силой» произведений, образов которых восхищался А.М.Горький, М.М.Пришвин. Они относили  арсеньевские произведения к числу «праздничных книг, написанных тружениками науки», подчеркивая их огромное воспитательное значение.

В его книгах, «вобравших и науку, и эстетику, и этику», как  подчеркивал академик В.Комаров,  открывался удивительный мир Природы и человека. Мир, таежные боги которого, по словам одного из героев удэгейца Сунцая «нарочно создали непуганую птицу и велели ей жить в самых непуганых местах для того, чтобы случайно заблудившийся охотник не погиб с голоду». Это первозданный мир с  высокими нравственными законами, когда человек жил в гармонии с природой, чувствовал себя с ней одним целом, свою ответственность за все происходящее в тайге, за все в ней живущее. К сожалению, разрушающийся под наступающей цивилизацией, не только далекой европейской, но и близкой восточноазиатской, с ее отношением к природе, гашишем и опиумом.

Владимир Арсеньев родился в Санкт-Петербурге в многодетной семье железнодорожного служащего, стал военным. С детства отличался тягой к учебе, исследованиям, что осталось на всю жизнь. По воспоминаниям его супруги Анны Константиновны Арсеньевой «Учился он каждую минуту, днем, вечером и утром».

Верно, в этом ему помогла и военная служба, географию в Санкт-Петербургском пехотном юнкерском училище преподавал Михаил Ефимович  Грум-Гржимайло, брат известного путешественника, он и зажег страсть к путешествиям, стремление многое увидеть, узнать. Так молодой Арсеньев решил перевестись из Польши на Дальний Восток, где было много белых пятен в географии, этнографии, биологии.  

С 1900 жил и работал на Дальнем Востоке, был руководителем экспедиций по военно-географическому, этнографическому, естественно — научному изучению региона.

В начале 1910 года осуществил ряд экспедиций по борьбе с хунхузами, нелегальными мигрантами, китайскими браконьерами. При Временном Правительстве – комиссар по делам туземных народностей Дальнего Востока.

В советское время занимался научной, общественной деятельностью, преподавал в Хабаровске и Владивостоке, публиковал статьи и книги. Самые известные – «По Уссурийскому краю» (1906 – 1917), «Дерсу Узала: из воспоминаний  о путешествии по 

Уссурийскому краю в 1907 году» (1917) и другие.

Личность его поражает разносторонностью интересов, масштабом работ. Географ, археолог, эколог, военный, писатель, музейщик, защитник коренных народов. О его заслугах можно долго говорить. Он родился в большом городе, а работать уехал на Дальний Восток. Как подчеркивает писатель, исследователь Василий Авченко: 

«Есть известный Арсеньев, его книги «По Уссурийскому краю» (Путешествие в горную область Сихотэ-Алиня в 1902 – 1906 годах), «Дерсу Узала» и малоизвестный «Материалы по изучению древнейшей истории Уссурийского края», «Краткий военно -географический очерк и военно-статистический очерк Уссурийского края», «Китайцы Уссурийского края», письма, дневники».

 Владивостокское издательство «Рубеж» начало выпуск 1 Полного Академического собрания сочинений Арсеньева.

В своих воспоминаниях он пишет, что ему сопутствовала счастливая звезда, что привела его к роли исследователя Уссурийского края. Во Владивостоке поручик возглавил конно- охотничью команду и начал походы по краю, изучая местность и собирая данные.

 Проигранная война в 1905 году с Японией показала плохое знание региона, нужно было укреплять Владивосток, защищать уязвимые точки побережья. И решили организовать экспедицию на хребет Сихотэ-Алинь с целью сбора военно-географических данных на случай новой войны с Японией. И возглавил ее штабс – капитан Арсеньев, переведенный из Владивостока в Хабаровск – в штаб Приамурского военного округа. Где он не только выясняет вопросы военного характера, но и собирает и отсылает в столицу зоологическую, энтомологическую, археологические коллекции. В этом походе на реке Тадушу (Зеркальная) он встретил гольда нанайца Дэрчу Одзял, который стал прототипом его героя Дерсу Узала.

В 1907 году Арсеньев совершает большую экспедицию по Приамурью, что дало ему материал для больших книг «По Уссурийскому краю», «Дерсу Узала».

В 1908 году офицер отправился в «Юбилейную» экспедицию на север Уссурийского края, откуда он присылает заметки, первые литературные опыты, которые и легли в основу книг «В горах Сихотэ-Алиня», «Жизнь и приключения в тайге».

Экспедиция 1908-1910 годов была самой долгой, важной и сложной.

Остановимся на двух книгах, наиболее известных — «По Уссурийскому краю» (Путешествие в горную область Сихотэ-Алиня в 1902 – 1906 годах) и «Дерсу Узала».

Путешественник в этом романе рассказывает о путешествии по неизведанному краю.

Цель его командировки было обследовать Шкотовский район в военном отношении и в изучении перевалов в горном узле Да-дянь – шань, откуда берут начало реки Циму, Майхе, Даубихе, Лефу. Затем – осмотреть все тропы около озера Ханка и вблизи  Уссурийской железной дороги. 

В самом начале автор приводит описание горного хребта, Уссурийского залива, села Шкотово. Из его описаний, путешествий, полных опасностей, встреч с пантерами, тиграми, медведями можно познакомиться с флорой и фауной, животным миром края. И здесь же мы встречаемся с одним из главных героев его книг – гольдом Дерсу Узала. Автор описывает его с видимой симпатией, отмечает его своеобразие, сразу видно – это необычный человек, «что-то было в нем особенное, оригинальное». Путешественник увидел перед собой  первобытного охотника, который всю жизнь прожил в тайге, и чужд был тех пороков, которые вместе с собой несет городская цивилизация. Средства к жизни он добывал  сам, охотой, ружьем, вечно жил под открытым небом, только зимой устраивал себе временную юрту из корья или бересты. 

Все родные его умерли, жена, дочка от оспы.  Благодаря этой встрече с коренным жителем тайги – следопытом, путешествие облегчилось, он очень помог путникам, многому их научил. По следам, приметам они начал читать книгу края. Это было так увлекательно, что Арсеньев вспоминал своих любимых героев Фенимора Купера и Майн Рида. Чем больше он узнавал его, «дикаря» сравнивал с представителями цивилизации, тем больше убеждался, что они явно проигрывают ему в человеколюбии, заботе о путнике, другом, незнакомом человеке. 

«Это хорошее чувство, внимание к чужим интересам у людей, живущих в городах, заглохло, а оно, несомненно, было ранее». 

И размышляет: «Что же такое культура? Не путаем ли мы тут 2 понятия: материальная культура и культура духовная?»

Исследователь Арсеньев педантично описывает все, что встречается ему на пути, птиц, зверей, растения, фанзы, жилища китайцев, кабанов и пр. Для него это просто животный и растительный мир, а для следопыта — это люди, лесные жители, в своей среде, в своем доме, законы которого надо уважать. Они все понимают —  и обман, и эмоции, чувства. 

Это люди только в разных образах — «рубашка другой». Арсеньев делает вывод: 

«Воззрения на природу этого первобытного человека были анимистические и потому все окружающее он очеловечивал». 

«Проводник его никогда не суетился, все его действия были обдуманы, последовательны, видно было, что он в жизни прошел такую школу, которая приучила его быть энергичным, деятельным и не тратить времени даром». Благодаря этому он не раз отводил, предупреждал опасность, спасал жизнь Арсеньева и его путников.

 Чем больше он присматривался к Дерсу, тем больше он ему нравился. 

«Раньше я думал, что эгоизм особенно свойственен дикому человеку, а чувство гуманности, человеколюбия и внимания к чужому интересу присуще только европейцам. А не ошибся ли я?» 

И на каждому шагу в тайге, убеждается, что ошибся.

Арсеньев открывает для себя красоту природы, ее пейзажи, он не наблюдатель, а очарованный ее величием, своеобразием. Недаром лирик Арсений Несмелов говорил: «Все, что написал Арсеньев – это поэма». Но наряду с поэтическими описаниями идут и сухие описания ученого, как в учебном пособии. Нельзя не согласиться с писателем, исследователем Василием Авченко автором книги «Литературные первопроходцы Дальнего Востока» о Иване Гончарове, Антоне Чехове, Джеке Лондоне,  Михаиле Пришвине, Арсении Несмелове, в том числе о Владимире Арсеньеве, что он писал на стыке художественной прозы и документалистики, науки и литературы. 

Дерсу Узала открывает для него живой огонь, воду, их живую силу, тихое течение воды и ее рев во время наводнения. Вода, звери, птицы живут в гармонии с природой, они сливаются с ней, что делает их порой невидимым для человека, «шибко хитрый люди, смеялся Дерсу, постоянно так обмани». Главное для него, как и для нас, северных народов – солнце: «Оно исчезнет,  и люди пропадут».

 «Земля тоже живая, огонь и вода – очень сильные люди».

Для Дерсу природа — дом, он привык и к стихии, по приметам научился предугадывать погоду, знаниями, опытом не раз спасал жизнь путников. Быть может, он в жизни был не таким, каким изображает его в романе писатель, но, верно, он видел в нем главное, и это показывает в романах. Дерсу гуманен, человеколюбив, начисто лишен эгоизма, трудолюбив, близко к сердцу воспринимает все интересы экспедиции, оказывает помощь любому ее участнику, никогда не позволяет жестокости к большим и малым обитателям тайги и удерживает от нее остальных; он вынослив, смел, находчив, в опасность не раз спасали его мужество, опыт, инициатива, отличается и веротерпимостью, не позволяет себе насмешки над религиозными убеждениями других, он меткий стрелок, охотник, следопыт. По неписаным законам тайги, оставляет спички, соль для незнакомого путника, который может оказаться в тяжелом положении. Арсеньева это поразило. 

«Я вспомнил, что мои люди, уходя с бивака, жгли корье ради забавы, а я их никогда не останавливал. Этот дикарь был гораздо человеколюбивее, чем я. Забота о путнике!..

Отчего у людей, живущих в городах это хорошее чувство, внимание к чужим интересам заглохло, а оно, несомненно, было ранее».

Дерсу останавливает стрелков от бессмысленного истребления ворон, птиц, других животных в тайге и на море. Арсеньев описывает Дерсу таким, каким он должен быть, если бы ни влияние чуждых ему сил.  В его образе, как подчеркивают исследователи — М.Пришвин, больше Арсеньева, чем в диком гольде. Дерсу, в изображении писателя идеален, это не документальное описание реального человека, а художественно достоверный образ, овеянный своеобразной поэзией, анимист, который «все окружающее очеловечивал».

И Арсеньеву это присуще, согласно традициям русской классической литературы. «Внесение человеческих чувств и настроений в природу» — любимый прием Арсеньева.

В его книгах «кедры, словно жалуются на судьбу», «камни, ропотом выражающие свой протест» и пр.

И у Дерсу они живые, он становится центром повествования, нравственным и эстетическим мерилом оценки, с которым путешественник подходит к людям и явлениям природы.

В Дерсу отразились идеалы Арсеньева, в его представлении об изначальном нравственном единении человека и природы, что заложено в основе миропорядка.

Писатель, проходя труднейший путь, открывая Уссурийский край, должен был вовремя заносить свои наблюдения, впечатления в путевые заметки, дневники, не откладывая на завтра, отчего точно наяву видишь перед собой эту первозданную тайгу. Особенность его для нас, читателей и в том, что он немыслим без женьшеня и тигров. Амба как называет его Дерсу, местные. Это грозное существо, к которому  должно относиться с почтением, уметь с ним договариваться, а в случае нападения – защитить себя метким выстрелом. Но нельзя напрасно стрелять в него, тревожить на его территории — это наказуемо. 

Китайцы, верно, называли его князем, в древние времена при Ханьской династии – спасавшим государство. «В настоящие дни – дух, дающий счастье людям», — как это явствует из надписи на кумирне, что встретилась на пути путников.

Проникнуть в самую глубь такой тайги, где путнику все время приходится иметь дело со стихией, царством могучих зверей, птиц, неведомых существ удается немногим:

 «Много тайн хранит тайга и  ревниво оберегает их от человека. Она кажется угрюмой и молчаливой, по первому впечатлению, но кому случалось поближе с ней познакомиться, тот скоро привыкает и тоскует, если долго не видит леса. Мертвой тайга кажется только снаружи, на самом деле она полна жизни».

Инородцы, как называли коренных местных жителей, жили одной с ней жизнью. Арсеньев относился к ним с трепетом, сочувствием, для него Дерсу олицетворял их.  Он глубоко переживал по поводу разрушения их традиционного образа жизни, к чему приложили руку и китайцы и русские. «Они принесли болезни, спирт и деньги, погубившие впоследствии так много людей». Это не инородцы пришли к русским, а они к ним. «Они младшие наши братья…По счастливому обстоятельству мы опередили их – и только!»

По словам Арсеньева, именно они, коренные жители, показали пришельцам и нефтяные месторождения Сахалина, и золотые россыпи, и перевалы через Сихотэ-Алинь, и годные для заселения места. «Самый факт жизни этих людей в глухой тайге, в тысячи километрах от населенных пунктов – является несомненно полезным. Мириться с вымиранием инородцев, значит мириться с вымиранием большей части населения Сибири».

Ученый предполагал оградить инородцев от пьянства, организовать медицинскую помощь, отвести наделы для охоты и рыбалки». Вред приносило и бездумное приобщение к европейской цивилизации.

 Одной их причин угасания он называл и подавленное состояние духа: 

«Все, что было им дорого и свято – их обычаи, шаманство, праздники, могилы отцов – все подверглось осмеянию со стороны пришельцев». 

Он даже выступал в защиту шаманства:

«Вера в шаманов, если и не излечивала больных, то в значительной степени облегчала их страдания…Как только от инородцев стали отнимать шаманство, они почувствовали пустоту и в душе их произошел раскол».

Благодаря гольду, исконного жителю, путешественник стал чувствовать в тайге уверенно:

«Теперь я ничего не боялся. Мне не были страшны ни хунхузы, ни дикие звери, ни глубокий снег, ни наводнения. Со мной был Дерсу». 

С каждым годом Арсеньев приобретал не только таежный опыт, но и уважение местного населения. Они прозвали его «Чжанге», что значит «судья» или «старшина».

Дерсу, всю жизнь прожив в лесу, ставший его частью, глубоко верит в неведомые силы, верно не раз сталкивался с ними. И Арсеньев, путешествуя по тайге, встретился с ними, существами из странного мира. В книге «В горах Сихотэ-Алиня» он описал встречу с загадочным существом –«Летающим человеком», на реке Гобилли, на юге Хабаровского края. 

Сначала он увидел след, медвежий, но похожий на человеческий. «Потом кто – то стремительно бросился в сторону, ломая кусты». Он бросил туда камень. Вдруг услышал хлопанье крыльев. Из тумана выплыла какая-то большая темная масса. Через мгновение она скрылась в густых испарениях. Удыгейцы ничуть не удивились этому, они сказали ему, что в этих местах водится летающий человек. В Китае это существо также встречается и зовется «Ли чжен-цзы». Эти летающие люди живут в горах, вдали от людей, не едят ни хлеба, ни мяса, а питаются только растениями «Ли чжен-цау», которое можно узнать только в лунные ночи по тому, как на нем располагаются капли росы. 

«Ли чжен-цзы» — сын молнии и грома, он младенцем падает на землю во время грозы. Это сильный, божественный человек, заступник обиженных. 

Чем больше Арсеньев пребывает в тайге, тем больше верит Дерсу. Тайга  — это удивительный мир, полный движения и покоя, разнообразных существ, Дерсу как бы представитель его, хорошо знающий этот мир, живущий по его законам. Тайга заговорила и открывает свои тайны в лице Дерсу. Представитель городской цивилизации и Дерсу в тайге становятся будто единым целым с природой. Автор изображает их часто разговаривающими возле костра, по северным поверьям, огонь – это посредник между духами и людьми. В своих произведениях Арсеньев ставит  важную проблему – человек и природа, что решается в пользу природы, Дерсу.

Природа в прозе, осмыслении Арсеньева одухотворена. Он застал ее мир, когда уже цивилизация, ее неприглядные стороны в лице браконьеров, хунхузов и других хищнически брали ее богатства, ставили ловушки на животных, вывозили все ценное и пр. 

С уходом Дерсу из жизни и из произведений Арсеньева его поэтика меняется, это обусловлено не только смертью верного проводника, но переломом в жизни. В 1918 году он получил известие о чудовищном убийстве бандитами в одном из украинских хуторов его родителей, брата с женой и двух сестер. 

Даже мир Уссурийской тайги для писателя-ученого — последнее прибежище вечных и неизменных ценностей распадался на глазах, причем этот распад коснулся, казалось бы, его незыблемой основы – геологии края. 

В 1927 году, когда Арсеньев совершил свою очередную экспедицию, по реке Анюе, маршрут которой совпал с дорогой, пройденной в 1908 году, то не узнал ее. 

В 1908 году он назвал  реку бешеным потоком, весьма опасным для плавания, то в теперь это была спокойная, тихая река. Ученый называет вполне конкретную  причину подобных изменений – это хищническая деятельность человека, истребление им таежных лесов, его богатств, безоглядное вмешательство в жизнь природы, уродующие прекрасный лик земли, что приводит к неизбежной катастрофе. Вывод его, за внешне скупыми словами, полон драматизма: 

«Через 20-30 лет туземцы не узнают мест, посещенных ими ранее. С исчезновением лесов разрушения на земной поверхности могут происходить гораздо быстрее. Геологические часы Лайеля не имеют ровного хода; они идут скачками и временами требуют поправок на катаклизмы Кювье».

Арсеньев встает на защиту любимого края, и как писатель, и как ученый, и как общественный деятель в своих книгах, статьях, публичных выступлениях. Понимая историческую неизбежность изменений в жизни Дальнего Востока, прокладывая к ним путь, он призывает к бережному, осторожному обращению с Природой, ценить, беречь их исконных обитателей, жителей, коренные народы, с заботой о них и сохранении. И к познанию удивительного мира на окраине Земли – мира Уссурийской тайги и Дерсу Узала.

Его по праву называют полномочным представителем этого края, его исследователем, писателем, защитником.

Творчество, воззрения путешественника, писателя, ученого близки нам, жителям северного края, в почтительном, бережном отношении к Матери природе, заботе о ней, ее созданиям, коренным жителям.

Книги, работы запечатлели образ самого Владимира Арсеньева, путешественника, ученого, писателя, общественного деятеля, о которых Чехов писал:

«Их идейность, благородное честолюбие, имеющее в основе честь родины и науки, их упорство, никакими лишениями, опасностями и искушениями личного счастья непобедимое стремление к раз намеченной цели, богатство их знания и трудолюбие, привычка к зною, голоду, к тоске по родине…делают их в глазах народа подвижниками, олицетворяющими высшую нравственную силу…»

Литература:

Василий Авченко. Литературные первопроходцы Дальнего Востока, М., Молодая гвардия, 2021.

В.К.Арсеньев,  По Уссурийскому краю, Дерсу Узала, М.Советская Россия, 1986, т.1.

В.К.Арсеньев, Дерсу Узала, Якутское книжное издательство, Якутск, 1977.

А.В. Коровашко, По следам Дерсу Узала. Тропами Уссурийского края, М., Вече, 2016.

                                                                                          Подготовила А.И Гоголева, к.ф.н.